Краем уха Эредин прислушивался к разговору волчиц и лишь хмыкал себе под нос. Конечно, он был целиком и полностью на стороне королевской сестры, но слова Исоль почему-то вкладывали в раздумья десница толику сомнений. Очевидно же, что Восток не разжигал бы пламя войны на пустом месте, ведь кто бы не вышел из этой распри победителем, проигравших все равно будет  больше. Много ли толку от какой-то там победы, когда большая часть твой стаи перебита и покалечена, а старики и кормящие матери остались на произвол судьбы без еды, поддержки и защиты? Кому как не Йольсмиру знать, что когда Север идет на войну, это действие безвозвратное и бесповоротное, как на него не посмотри. Они будут бороться до последнего волка, крепко стоящего на всех четырех лапах и скорее умрут, чем позволят врагу победить. Всей душой волк не хотел начала войны, просто потому что таковой была его природа. Защищать с честью и гордостью свои земли – пожалуйста, это целиком вписывалось в его строгие понятия. Но бойня созданная на пустом месте… Убийство – всегда убийство, независимо от мотивов и обстоятельств. Посему те, кто убивает либо подготавливает убийство, суть преступники и разбойники, невзирая на то, кто они: короли, десницы, воины или охотники. Никто из задумавших и совершивших насилие не может считаться лучше обыкновенного преступника. Ибо любое насилие по природе своей неизбежно ведет к преступлению.
            «Многие из живущих заслуживают смерти, а многие из умерших – жизни. Ты можешь вернуть им ее? То-то же. Тогда не спеши осуждать и на смерть. Никому, даже мудрейшему из мудрых, не дано видеть все хитросплетения судьбы».
            Его колоссальный недостаток – в неизбывной доброте. Он прямо таки не мог не творить добропорядочные вещи. Однако, Эредин – волк разумный и рассудительный, потому прекрасно понимал, что быть добрым ко всем невозможно. Если он попробует быть добрым и мягкосердечным ко всем, ко всему миру и всем населяющим его существам, то это будет тоже самое, что капля пресной воды в соленом море, другими словами: напрасное усилие. Поэтому он твердо решил творить добро конкретное, такое, которое не идет впустую. Да, пусть он был не особо добр к себе, но свою родню и свое непосредственное окружение оберегал, как зеницу ока.  Если встанет колом вопрос о войне, то он без раздумий выберет свою стаю, свою семью. И не пожалеет об этом никогда.
            Тем временем, Найрин все пыталась вразумить Исоль своей версией происходящего, но десница старался особо не вслушивался. Все это он и так слышал миллион раз и полностью разделял позицию волчицы. Вступать в разговор он не намеривался, да и зачем? Свои мысли он озвучил и кажется, королям это даже пришлось по вкусу.
           – Оставьте нас.
            Эредин слегка недоуменно вскинул бровь, но ничего не ответил. Бросив вежливый кивок Йольсмиру, десница поднялся со своего места и направился к протоптанной ими тропинке вниз. Лишь раз он обернулся на своего короля, всем своим видом давая понять, что одно только слово – и он молнией метнется обратно на защиту правителя. «Друга», - про себя подумал волк и затрусил вниз по склону, тихо шелестя снегом под лапами.

Отредактировано Эредин (26.10.2021 16:50:30)

     Впрочем, она тоже чувствовала, что какая-то из сторон говорила не истинную правду, из-за чего искать виноватых было глупо и бессмысленно. Но Исоль и Найрин пытались раскопать эту кучу зловонной лжи.
     - Перемирие лишь на время зимы, - прозвучал голос Короля, на который чёрная самка дёрнула ушами. Ей нравилось, что он не стал мягок, как размоченная древесина после дождя. Она вспомнила отца. Будь он на месте её брата, то они бы сейчас не стояли мирно и без действий, а восточные бы загорелись только от его взгляда. Найра посмотрела на Рокхара. «Он знает, что делает.»
     Её лапы переступили с места на место, она обдумывало решение брата:
     - «Перемирие на время зимы… Хорошо, что он не простил всем эту ситуацию. Нужно решить и как можно скорее! А пока… Ах, зима-зима,» - она сглотнула слюну, ощущая пустоту в желудке.
     - Оставьте нас… Макошь, ты тоже.
     Найрин слегка кивнула и тотчас же развернулась в сторону подножья и начала спускаться. Вместе с ней отправилась и Исольмар, с которой они обсуждали событие прошлого месяца.

Найрин спустилась с Вершины на Подножье Холма, Дальнейшее действия и сказанные слова происходят в Сюжет "Набат Войны. Подножье холма."
      Правая Лапа внимательно слушала восточную волчицу и в душе тоже удивлялась сказанному:
     - Исольмар, ты сказала, что Палари повела охотников через границу. И она в буквальном смысле решила пересечь её и начать ввести охоту, так? Хм… Знаешь, я тоже верю своим состайникам, но… В таком расположении дел я и впрямь начинаю сомневаться - сомневаться в рассказе наших воинов, сомневаться в рассказе ваших охотников… - она серьезно взглянула в жёлтые глаза собеседницы, - А в вашем «охотничьем» патруле были исключительно охотники? Пожалуй, стоит отметить, что мне, как бы я отлично не гонялась за бизонами, никогда бы не удалось одолеть, нет, даже убить северного самца… Даже с учетом того, что моя северная чистокровность одарила меня большими размерами в отличие от восточных кровей. Я к тому, что в нашей стае сомневаются, что среди ваших «охотников» были только охотники. Никто из воинов не покидал ваш лагерь за некоторое время до этой стычки? - она настороженно выдохнула, выпустив клубы пара из пасти. А затем кивнула тем, кто находился у Подножия, ожидая действий на Вершине. - Я слышала, что перед этим одна из ваших волчиц, занимавшая высокую должность, претерпела покушение. Мои соболезнования, что такое произошло, - Найрин отошла от основной кучи волков двух стай, как бы подзывая Исоль к приватному диалогу, но также метая взгляд к Макошь, чтобы та в случае чего следила за сестрой Короля Севера. - Прошу прошения сразу, что я, из другой стаи, спрашиваю это прямо у тебя… Да и возможно, что вы уже обсуждали это вопрос с Йольсмиром. Но, как ты думаешь, кто-то хочет убрать нынешнюю верхушку власти у Востока и встать самим? - подняла глаза и оценила всех у подножия. - Не дай Боги, конечно… Но если это так, то… То зачем начинать разжигать войну между нашими стаями? Чтобы отвлечь ваше внимание на внешнюю политику? Или ослабить вашу защиту внутри стаи? - Найрин явно нахмурила брови и оголила свои клыки, которыми она тактично убивала добычу, - Давай разжуём ветку размышлений дальше. Что если такая ситуация не только у вас, на Востоке, но и у нас, на Севере? Что, если они специально вводят нас в заблуждение и путают лживыми фактами, чтобы тоже совершить переворот? - выражение морды у Найры сменилась на испуг и она медленно проговорила следующее, как бы озвучивая сопоставившийся факты в голове, - Ведь у нас тоже совсем недавно были громкие недовольства по поводу власти…

Стоило восточному королю заговорить, как острые кончики ушей Рокхара тотчас же подались вперёд. Северный волк жадно ловил каждое слово Йольсмира. Наслышан ли я о странностях? Да весь мир вокруг сейчас и есть одна большая странность. Нужно быть слепым и глухим, чтобы не замечать всего этого кошмара вокруг. Однако вслух волк ничего не сказал, ограничившись сухим кивком. Впрочем, даже такой маленький жест был ярчайшим показателем заинтересованности.  Рокхар не любил долгих разговоров и далёких прелюдий, но сейчас с небывалой решимостью постарался отодвинуть прочь своё раздражение. Он мысленно пропустил его через себя и отмахнулся от него, как отмахиваются от назойливых мух в жаркий полдень. И стал слушать.

К концу монолога восточного короля Рокхар мог поклясться, что кровь в его жилах начала обращаться в лёд. Северянин внимательно вглядывался в глаза взбудораженного Йольсмира, пытаясь понять: не игра ли всё это? Не попытка отвлечь, обмануть, заговорить? Рассказ рыжего волка казался сказкой, звучал, как обычная страшилка на ночь для волчат. Но Рокхар знал, именно знал, что это не так. В его голове лихорадочно мелькали картины прожитого года, постепенно складываясь в ужасающий паззл. Внутреннее недоверие волка магии не давало ему окончательно и бесповоротно поддаться панике. Он не хотел верить в эти россказни, но факты говорили сами за себя.

– Не спятил, – спокойно ответил северянин, – Или же все мы – сплошь безумцы. Никакой лисы мы не видели и не знаем, но на наши земли действительно упало…нечто. И магии в этой мерзости было предостаточно. – Рокхар тщательно подбирал слова, осознав вдруг, что не в силах объяснить того, что видел и чувствовал в тот день, – Когда мы подошли к кратеру, нас окружили какие-то тени, а мир затянулся мороком. Это сложно описать. Но эти странные тени появлялись на севере не один раз.  – северянин всё ещё не мог окончательно отказаться от мысли, будто нападали тогда восточные волки, а вовсе не сверхъестественные твари. Впрочем, сейчас этой уверенности уже сильно поубавилось. Он по-прежнему внимательно смотреть на Йольсмира, но не находил в его морде ни капли лукавства. Рокхар нахмурился и пробормотал: – Мшадар. Туман, забирающий души волков.
Теперь Рокхару самому казалось, что он говорит точно безумец.

– Вы попали в него и смогли сохранить рассудок?
На вопрос Йольсмира чёрный волк неоднозначно повёл плечами. Жест вышел небрежным, будто говорящим: мы же северяне, такая чепуха нас не проймёт! Но на деле Рокхар просто понятия не имел, где в царящем вокруг хаосе разглядеть грани безумия и нормальности.   
– Ушли, – подтвердил северянин, стараясь уловить причины столь резкой перемены настроения собеседника, – Но на днях в наш лагерь пришла молодая самка ваира. Веста. Однако известно ли ей что-то иное? – задумался на миг волк. – Сказать затрудняюсь.
С Вестой король не перекинулся и парой слов. Она попросила приюта и пообещала, что поможет лекарям-северянам поднимать на лапы многочисленных больных и ослабевших от голода. Только безумец откажется от помощи ваиров, чья власть над травами была прекрасно известна всему Арсалему.

Мне показалось, или в твоих словах звучал немой упрёк в сторону Ваиров? Северянин сделал вид, что не заметил этого, однако, в глубине души позволил себе удивиться. Лишь северные волки долгие века славились своей открытой нелюбовью и подозрительностью ко всем, в чьих жилах не текла истинно-северная кровь. Мимолётная мысль пронзила разум короля: неужели северные и восточные волки в этот год стали так сильно друг на друга похожи? Неужели есть надежда?

Но следующий вопрос восточного короля растоптал те жалкие крохи понимания и лояльности, которые начинали зарождаться в голове Рокхара. Все вышесказанное северянин счёл вдруг хитрой и долгой игрой, отвлекающим манёвром, что позволит вполне законно попасть на территорию севера. Или это лишь паранойя своим громким криком затмевает мой разум? Словно тени Мшадар, дурманит и играет на чувствах, навязывает свою грязную волю. Дарсар! Но будь я проклят, если позволю этим восточным крысам ещё раз пересечь границу с Севером! Полный ярости голос в голове был отцовским. Но Рокхар глубоко вздохнул.
– Не думаю, что твои волки найдут у кратера что-то новое, – Рокхар был непреклонен. Временный мир шаток, а доверие между двумя стаями прозрачно. Не желая останавливаться на этой теме, король посмешил заговорить вновь: – Кажется, Мшадар страшится света и пламени. Яркого света души спутника. Ни один волк не в силах самостоятельно изгонять эту мерзость. Правда, – нехотя продолжил волк, выговаривая слова так, будто совершенно не верил в их правдивость. – Поговаривают, что бродит по свету волчица, которая способна отгонять Мшадар. Её зовут Ракша.

Для всех

От долгого ли нахождения на одном месте, но живые существа в округе начинают ощущать небывалый для этого времени года холод. Словно самая лютая зима вступает в свои права: сначала они могли видеть лишь более густой пар, вырывающийся из их глоток, теперь же медленно но верно каждую травинку и каждый листочек начинают покрывать острые льдинки.
Более не происходит ничего.

ㅤㅤВосточный правитель даже был ошеломлён... несколько удивлён тем, что найти кого-то на своих землях для Рокхара всё равно что выкопать шишку из кучи листьев: разве нет у него повсюду глаз-и-ушей, разве не дружен он с каждым зверем на своих землях, покуда тот не добыча его? Перекатив на языке слова собеседника, Рыжий не скрыл любопытного взгляда, покопался в памяти, пересел на одном месте и между делом поджал лапу от холода, а затем даже с некоторой осторожностью зашёл издалека с, вообще говоря, дельной идеей:
ㅤㅤ— В твоём распоряжении ведь не только волки? Раз вы не виделись, то, полагаю, будет иметь смысл начинать от кратера как источника странностей. А дальше подключить возможно большее количество союзников, как если бы искали наглого восточника с рыжей шкурой, — позволил себе не самую уместную, может быть, самоироничную шутку Йольсмир. — В любом случае уж процесс поиска — точно не слабая сторона Севера и волков.
ㅤㅤНи тени злобливости. Йольсмир действительно так считал.
ㅤㅤ— А на случай, если она успела за это время покинуть ваши земли, мне тоже следует поставить всё королевство в известность о поисках, верно? И, может быть, даже выйти на связь с Братством, — кажется, для Йоэля найти лисицу из видения было целью, оправдывающей средства, или он решительно самоуверенный волк. — С Братством и любыми жителями Запада и Юга, в конце концов рано или поздно эта Эндлесснесс должна найтись, если ещё не погибла.
ㅤㅤОт мрачной перспективы ли, от пронизывающего ли холода зверь крупно дрогнул и, наклоняя и вытягивая голову, отряхивающимися движениями протряс загривок.
ㅤㅤ— Бр-р... лютая зима нас нынче ждёт. Скажи, Рокхар, ты планируешь заниматься делом звёздной лисицы? Могу рассчитывать на тебя как союзника и в чём, если да?

– В твоём распоряжении ведь не только волки?
Рокхар с прищуром посмотрел на восточного короля. Северные правители нередко прибегали к помощи шпионов Пернатого Вертепа, и для жителей Арсалема это не было новостью. Просто об этом предпочитали не говорить вслух. Крылатые разбойники действительно могли достать любого зверя буквально из-под земли, коли о том попросит корона. Только вот Эндлесснесс не была обыкновенным зверем, и Рокхар не был уверен в том, что столь могущественное создание так просто позволит себя найти. Король прекрасно знал о том, что даже обыкновенные спутники могли с лёгкостью исчезать из поля зрения, в буквальном смысле растворяясь в воздухе. Если такое под силу им, то что же может вытворить та, которую они собираются искать?

– <…> как если бы искали наглого восточника с рыжей шкурой.
Смейся, смейся, сутулая ты собака. Рокхар сделал вид, что не заметил ядовитых слов волка, но мысленно задался вопросом: не слишком ли много он позволяет этому восточному выродку? Северянину показалось, что их договорённость о мире пахнула мертвецким смрадом. Что они могли дать друг другу? Настоящую помощь или непрекращающуюся череду взаимных обвинений?

– Скажи, Рокхар, ты планируешь заниматься делом звёздной лисицы? Могу рассчитывать на тебя как союзника и в чём, если да?
– Можешь. Количество патрулей будет увеличено, а все скрытые и малодоступные места на севере – прочёсаны. Вороны-посланники принесут тебе известие, если мы что-то обнаружим.
Союзника. Ты сам то хоть на толику веришь своим словам?

Холодный воздух вспорол оглушительный волчий вой, а за ним – надсадный вскрик. Голова Рокхара тотчас повернулась к источнику звука. Краем глаза он продолжал следить за Йольсмиром, не давая тому прямой возможности к внезапному нападению.
– Северяне напали на лагерь! Убили Гарнена!  – блажниной орала выбежавшая из леса волчица, и у Рокхара неприятно засосало под ложечкой. Невозможно! Нелепо! Что она несёт? Слово союзники из уст восточного волка теперь показалось насмешкой.

– В какие игры ты играешь?! – взревел волк, оборачиваясь к Йольсмиру, – То, что она говорит – нелепость! Этот спектакль – твоих лап дело? У тебя просто нет чести!
Глаза Рокхара сверкали праведным гневом. Столь явное и ложное – а в том волк не сомневался – обвинение стало последней каплей. Маска хладнокровности слетела, обнажив колючий взгляд, полный ненависти. Словно откуда-то издалека раздался голос Найрин, и сердце короля пропустило удар. Ему захотелось тотчас сорваться вниз, к подножию, но оголять спины перед восточником он себе позволить не мог. Рокхар почуял запах Найрин прежде, чем услышал топот её лап по снежному настилу. Запах же Макоши волк не чувствовал и не слышал её приближения, но отчего-то был уверен, что вместе с сестрой к нему спешит и разъярённый спутник. Меж тем Рокхар внимательно следил за каждым движением Йольсмира, не замечая, как всё вокруг начинает пожирает туман.
Я убью каждого, если хотя бы волос Найрин упадёт на эту землю. За каждую рану моих волков я воздам десятикратно! И в том клянусь!

Рокхар не нападал, выжидая, и при малейшей опасности был готов в равной степени броситься как на Йольсмира, так и вниз, к своим воинам на подмогу.

Отредактировано Рокхар (04.12.2021 09:22:56)

ㅤㅤО, а вот Йольсмир как раз верил своим словам. Верил как никому и как никто другой, хотел бы он верить Рокхару так же! Впрочем, Йольсмир — раб своих желаний, поэтому верил и Рокхару. Кивнул, собираясь ждать ворона-посланника с известием.
ㅤㅤ«Фантастика».
ㅤㅤНа треск веток волк рефлекторно повернул уши, а мелькнувшее на периферии пятно заставило его довернуть морду вместе с Рокхаром. Знакомый силуэт, знакомые движения и такой искажённый голос... Йоль даже не сразу признал личность восточницы, приоткрыл пасть, готовый выдохнуть её имя, но опешил от новости и падения. Северяне напали на лагерь?! Убили Ганрена?! Это невозможно! Король как никто другой был осведомлён о порядках Севера, он не мог допустить мысль, что это воинственное племя способно без верхушки совершить организованное, целенаправленное нападение из засады. Нет, это не укладывалось в голове Йольсмира, но Дарсар дёрнул Рокхара кидаться такими репликами, что ярость бросила жуткую тень на здравые мысли.
ㅤㅤ— Это Я играю?! — Рявкнул Рыжий в ответ, встрепенулся, ощерился и даже подорвался с места. — У МЕНЯ нет чести?!! — О, новоиспечённый союзник нанёс ему личное оскорбление. — Возьми свои слова назад, Дарсар тебя дери, и обвинения тоже! — Йольсмир плотно прижал уши, показывая своё исключительное недовольство происходящим, но не провоцируя Рокхара на нападание. Рыча, он продолжил сдержаннее, однако чётко проговаривая каждое слово: — Ты думаешь, мне олени мозги вышибли инициировать мирное собрание, делиться с тобой тревогой о мире и вот так подговаривать стаю? Да я ни в жизнь не поверю, что твои волки без тебя что-то устроили, если только ты не пригрел на груди змей, Рокхар! У меня нет к тебе претензий до выяснения обстоятельств.
ㅤㅤГрозно сверкнув на гневный взор северянина, Йольсмир посмотрел вниз, на подножье холма. Он не боялся ненависти даже такого матёрого и сурового воина как Рокхар, для него воля и разум стояли выше междоусобиц, и такой же ответственности и рассудительности он жаждал от равного ему в иерархии волка, если только тот действительно был достоин своего титула.
ㅤㅤ— Спокойно! — Крикнул он своим сопровождающим. — Поднимайтесь все наверх!
ㅤㅤЧересчур впечатлённый, Йоль не заметил клубочков тумана около упавшей волчицы, но интуитивно почуял опасность в окружении и попытался опознать её, бессознательно осмотревшись. Туман... какой-то странный для зимы, да? Последнее, что успел сделать волк в это секундное затишье, — нахмуриться.

     Холодный туман лжи и неизвестности острыми клыками впивался в шкуру волка, с невидимой яростью раздирал дыхательные пути, заставлял жмуриться — в глаза это нечто тоже попадало и, казалось, что даже проникало внутрь, в мозг, растворялось в оболочке глаза, впитывалась в зрачок.
     Мутило в глазах. Всё плыло, хотя, возможно, это было следствие непонятной "тучи", что заползла на холм невидимым зверем. И лишь когда она стала серой пеленой перед глазами, мешающая взору, движениям, действиям и мыслям, почувствовался настоящий дискомфорт. Но кто первый его почувствовал?
     Туман, что по сути своей является лишь смесью воздуха и частиц воды, становился всё плотнее и плотнее. Перемещение лап Найрин уже начинало заставлять прилагать больше усилий, чем это требовалось до попадания в это серое кольцо. Возможно, это игры разума?
     — "Страх?" — она сглотнула сухую слюну.
     — "Страх".
     Интересно, чего она боится? Хотя, ответ уже плавал на поверхности, летал вокруг холма, как этот туман.
     — Рокхар! — будто дальнее эхо откликнулось на недавний крик Найрин, когда она только-только подступила к подножью. Имя её брата повторилось в голове так громко и чётко, что будь волчица в более затуманенном состоянии, то непременно бы подумала, что только что опять выкрикнула его.

     На сером фоне короли смогли увидеть темнеющее пятно, которое с каждым мгновением становилось всё насыщеннее и чётче. Вырисовался силуэт волка, теперь были видны очертания ушей, лап, кончик хвоста, мелькающий то справа, то слева. Ещё секунда и... Вот она. Найрин. Найрин... После вторжения незванных гостей она очень поменялось в выражении морды. Видно было, как она пыталась скрыть шок от произошедшего, прилагала усилие к бровям и стальному взгляду, от которого веяло холодом и потенциальной агрессией. Да, такая выходка северных волков почти вывела её из себя, но она держалась. Теперь она здесь, на вершине, рядом с братом.
     — Рокхар! — в её голосе чувствовался сильный гнев вперемешку со страхом, он мог напомнить непривычный голос матери чёрному волку, — Ты в порядке же?
     Волчица быстрым рывком устремилась к северному королю и плавно подплыла к его плечу, встав подле. Все знали, чем занималась Найрин, и все оточенные движения, помогающие в охоте, ярко отражались на её поистинне королевской походке. Она не шла, перебирая лапу за лапой, — волчица будто летела по воздуху, касаясь лапами земли. Её тело держалась на одном уровне, суставы были подвижны, мышцы работали почти идеально, все знали, как Правая Лапа ходит. Однако сейчас это было заметнее прежнего. Такое напряжение, полная сконцентрированность на своих движениях, действиях — она действительно была в состоянии стресса, а широкие зрачки только подтверждали повышенную внимательность и активность. Рокхар мог увидеть, что та не сильно то и выпускает клубы пара из своей пасти. Оно и понятно — волчица умела работать с дыханием и старалась таким образом успокоить сердце и свои нервы. На её носу сконденсировались капельки воды, которые начали постепенно кристаллизоваться. Скорее всего, внизу было ещё холоднее.
     Во время ответа своего брата Найрин бросила взгляд на волка, стоящего напротив них, — Йольсмира. Только острые наконечники  стрел воинов из Братства могли сравниться с тем, как угольная волчица посмотрела на рыжего короля. Она была зла на него. Казалось, что ненавидило всё, что было связано с Востоком.
     — Не было бы их — не было бы проблем, — едва слышно прошептала северянка.
     А ведь правда была в её словах: первые полезли на чужие территории, первые полезли в драку, выдвигают необъяснимо завышенные требования. Северяне, конечно, тоже не белые кролики, но они чтят правду. И справедливость их превыше всего. Она знала это. Поэтому была уверена в себе и своей позиции. И была намерена поддержать брата, направить его на нужную волну, если тот замешкается или поверит в предательство некоторой группы своих волков. Возможно, это покушение? Она не могла точно знать, как Рокх для себя оценил всю ситуацию и приход этих отморозков. Но знала точно одно, ещё тогда, когда репетировала свою речь в голове по пути к этому холму — в этом замешаны восточники и они поплатятся за свои грязные помыслы!

Отредактировано Найрин (19.01.2022 23:39:44)

-->с подножия
Исоль практически вылетела из тумана, сразу следом за Найрин. Притормозила на границе дымки, оглядела королей. При виде Рокхара ее глаза загорелись гневом, и она сама приосанилась и собралась, словно набираясь сил из заклокотавшей внутри ярости. Она почти подрагивала, но причиной вместо холода теперь была злость. Волчица выдохнула облако пара, густое в леденеющем воздухе, и двинулась к Йольсмиру, не отводя гневного взгляда с северного короля, остановившись от своего короля в паре шагов. Отвлеклась на него кратко, оглядев на признак ранений, и протяжно выдохнула снова, "оседая" в подобие боевой стойки.
Пока северяне переговаривались о своем, Исоль повернулась мордой к Йольсмиру, кратко сообщив:
- Гиена на подходе к вершине. Кэлнен бежала сюда, но я ее не видела в тумане, и Булат с Аббадоном были рядом с Эредином. Северяне в лесу, воины, много. Риша мертва. - Последнее - с блеском обещанной мести во взгляде.
После, Исоль вновь полностью вернула свое внимание к Рокхару. И выпустила на него, казалось бы, всю накопленную злость, уже сконденсировавшуюся до яда.
- Неужто север теперь берет свое подлостью и обманом, король? - последнее она выплюнула с особенным чувством. - Пришли на переговоры, зная, что наш лагерь к тому моменту уже будет опустошен, ха? Или приказа напасть на Восток ты тоже не отдавал, король? - здесь Исоль явно ссылалась на замеченные прежде следы северян на восточной территории, и воспоминание о первой реакции Рокхара на заявление о них подогрели ее еще больше, заставив в чувствах повысить голос и сделать шаг вперед. - И что ты планировал сказать своим приближенным об этом? Или север прогнил настолько, что вы все теперь и врать умеете, не моргнув? - Под конец она звонко клацнула зубами. И повернулась к Найрин.
- Каково это - знать, что твой король скрывает от тебя свою гадкую личину? Я ведь поверила, что ты ничего об этом не знаешь, - в голосе ее проскользнула горечь предательства, будто она была готова услышать, что на самом деле она оценила Найрин неверно, и та тоже знала про нападение.